Однако эта власть над нами самими не нуждается в признании и ограничении со стороны позитивного права, а неприличное в представленном здесь мнении заключается в том, что названная естественная власть должна ставиться — ненужным и путаным образом — в один ряд с названными искусственными расширениями и трактуется как аналогичная. Во-вторых, для большинства отдельных настоящих институтов права исходную точку следует усматривать в защите этой естественной власти человека над самим собой от чужих вмешательств. Сюда относится большая часть уголовного права; кроме того, в гражданском праве значительное число прав, целью которых является защита чести от оскорбления, защита от обмана и насилия, а также, следовательно, владельческие жалобы. Из всех этих прав, правда, неприкосновенность личности является крайним основанием; тем не менее их не следует считать чистым Развитием указанной неприкосновенности; напротив, они образуют абсолютно позитивные институты права, особое содержание которых полностью отличается от названной неприкосновенности.

Если мы все же попытаемся представить их как права над Собственной персоной, то этим только скроем их истинный характер. Даже сопоставление названных институтов права, имеющих эту общую исходную точку, не может считаться плодотворным и поучительным; достаточно простого признания их родства в целом.