Общины мискито, расположенные по южному берегу реки, оказались в блокаде и полнейшей изоляции от внешнего мира. Наряду с чисто военными мероприятиями проводилась оголтелая пропагандистская кампания, самое деятельное участие в которой приняли протестантские пасторы. Духовные наставники внушали своей перепуганной, растерявшейся перед таким поворотом событий пастве, что единственный исход—бегство в Гондурас, единственно возможный диалог с сандинистами— автоматная очередь. Ведь в развязывании боевых действий на севере Селаи, в нехватке продуктов, медикаментов, одежды обвинялись только революционные власти.

А бандиты, возглавляемые агентом ЦРУ и бывшим осведомителем сомосовской охранки пастором Стидменом Фаготом, представлялись «спасителями братьев-индейцев». А бандиты, возглавляемые агентом ЦРУ и бывшим осведомителем сомосовской охранки пастором Стидменом Фаготом, представлялись «спасителями братьев-индейцев». Нужно сказать, что в первые месяцы после ноября 1981 года, даты начала операции «Красное рождество», ЦРУ добилось определенных успехов. Несколько тысяч индейцев с семьями действительно ушли в Гондурас, где их насильно заставили взять в руки оружие, и влились в ряды контрреволюции.

История Нара Вильсона стала на какое-то время типичной. На что же рассчитывало ЦРУ, разрабатывая план операции «Красное рождество»? На экономическую, социальную, этническую и культурную обособленность Селаи. На забитость и темноту индейцев, которым протестантские священники заменяли общинных вождей.

На национальные предрассудки по отношению к «испанцам» и неприятие «чужаков». Лейтенант Франсиско Осорио, который потчевал меня в поселке Росита рассказами о змеях, так объяснял данную ситуацию: «Понимаешь, hermano, ни англичане, ни американцы тем более и не думали заниматься развитием Селаи,— зло говорил он.